Иеродиакон Иона (Сигида)
О МОЛИТВЕ «ОТЧЕ НАШ!»
Молитва, преподанная нам Господом Иисусом Христом чрез своих учеников, следует признать, является лучшей и совершенной из всех известных молитв. В каждом прошении этой молитвы содержится непостижимая тайна. Она является не просто молитвой, но и малым символом веры одновременно.
Абсолютно проста и абсолютно глубока по своему смыслу, эта молитва должна запечатлеться в сердце каждого христианина, как образ право-мыслия и право-жития и право-чувствия, преподанный нам самим Богом.
+ + +
«Отче наш!» или: «Отец наш!» – Эти два слова уже бесконечно глубоки и живоносны по своему смыслу.
Во первых они вводят нас в правильное душевное расположение: видеть себя детьми Отца Небесного. Приступать к молитве следует в детской простоте сердца, с отсутствием всякого лукавства, как дети приступают к своему родному Отцу. Признать себя чадом Божиим и быть как ребенок – вот с чего начинается путь общения с Богом.
Во вторых эти слова приоткрывают нам тайну нашего сыновства по отношению к Богу. Тайна эта состоит в том, что мы являемся не просто подчиненными, или рабами по отношению к своему Господину, как в какой-то степени, материальный и животный мир. Но действительно произошли от Бога через дуновение дыхания жизни (Быт.2:7), и получили от нашего Отца вечное, подобное Ему во всем существование, наделенное свободной волей. Так что о смерти нашей сказано: «и возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратился к Богу, Который дал его» (Еккл.12:7). И ангелы называются «сынами Божиими» (Иов.38:7). Также и Спаситель ссылается (Иоан.10:34) на слова 86 псалма: «Я сказал: вы - боги, и сыны Всевышнего - все вы».
Это «сыновство» Богу было нарушено грехопадением и отношение к Творцу приобрело характер разделенности, дистанции, как служение рабов Господину. Так что в ветхом завете Бог обычно называется Господом. Однако после нашего спасения Самим воплотившимся Творцом, Он снова стал нашим Отцом. Поэтому и Христос перед своим распятием назвал апостолов своими друзьями (Иоан.15:15), как бы поставляя нас в равное Себе по человечеству достоинство перед Его Отцом.
Служение Господину строится на подчинении внешней власти и страхе, а служение Отцу – на внутреннем сокровенном соединяющем чувстве в любви.
Поэтому как бы мы не именовали Бога, всегда следует обращаться к нему как к своему родному Отцу, а не просто как к Господину.
«Иже Еси на небесех!» или: «Сущий на небесах!»
Тайна бытия Божиего для нас абсолютно непостижима, поэтому дана нам в таких простых словах, как общий символ, заключающий в себя все. Под небесами мы разумеем недоступные нам высшие духовные области, куда мы можем только устремляться в нашей молитве, обращаясь к Богу, который пребывает превыше всех Небес.
Бог трансцендентен по отношению ко всему совторенному, то есть вне и сверх существенен. И абсолютно непостижим для нас. Но есть нечто «окрест Бога», к чему мы можем устремляться, и через это устремление устремляемся, в меру своих возможностей и к самому Богу. Это «окрест Бога» и следует понимать, в широком смысле под «небесами».
Иногда небесами символически называются также и ангельские миры, чтобы мы понимали их недоступность нашему восприятию. Высшие ангельские миры являются условным «небом» для низших миров и пребывают в более совершенном единстве с Богом. Так что, кто бы ни обращал свой духовный взор к Богу – человек или высший ангел – Бог для всех будет «на небесах». Наша жизнь таким образом должна быть уподоблением, подражанием, небесному высшему ангельскому миру.
Таким образом, в молитве к Богу мы должны направлять ум к непостижимому Отцу Небесному, а не к чему-то земному, видимому или мыслимому. И в тоже время самих себя мы должны видеть «на земле», то есть несовершенными и плотяными, а не духовными и ангелоподобными. Не обольщаться своими воображаемыми добродетелями, и возвышенными душевными настроениями, принимаемыми по лукавству многими за благодать Святого Духа. Бог пребывает выше и вне всего этого.
«Да святится имя Твое».
В имени Божием мы обращаемся к Богу. Имя – это истина о Боге, открываемая нам Богом и познаваемая нами как жизнь и как действование в нас благодати Святого Духа. Поэтому эта истина являет себя и в нашей сердечно-деятельной жизни. Это истина отображается во всех наших делах, творимых во имя Божее в подражание святых даров (энергий) Божиих. Поэтому мы и называем добрые дела по уподоблению Богу, как например любовью – как открытие имени Любви, миром – как открытие имени Мир, правдой – как открытие имени Праведность, истиной – как открытие имени Истина... Сам Бог подает христианину дар благодати, явно или сокровенно действуя в нас, и через это мы духовно воспринимаем истину о Боге, познаем имя Божее, отображаемое во всех наших благих деланиях, внутренних и внешних, творимых с Ним и по Его воле. Таким образом имя Божее святится и прославляется через нас, о чем мы и просим в этом прошении.
В практическом же смысле через призывание имени Божиего мы обретаем и правильное место молитвы – там откуда исходит речь, имена, смыслы (логосы), то есть из человеческого духа, пребывающего в области сердца. Там, откуда исходят наши прошения, смыслы – и есть то «внутрь нас», где открывается Царство Небесное.
«Да приидет Царствие твое».
Тайна Царства небесного содержит в себе тайну нашего полного преображения, которое началось после нашего спасения Христом лишь отчасти, но ожидает исполниться в будущем веке. Но и само Царство Небесное, как уже говорилось имеет множество уровней, так что оно будет вечно раскрываться и поступательно «приходить».
Приход Царства небесного – это раскрытие в нас благодати Святого Духа во всей полноте – в духе, душе и теле.
«Да будет воля Твоя, яко на Небеси, и на земли»;
или: «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе».
В тайне следования воли Божией открывается правильный путь нашей жизни.
Каждое разумное создание наделено нашим Отцом свободной самостоятельной волей. Но эта воля, как и все земное, является несовершенной и не видящей истинного пути, даже при разумном контроле над ней. Абсолютную свободу и совершенство выбранного пути наша воля приобретает через отказ от земного состояния ее, через жертву, добровольное отдание своей воли в нетварную и вышеестественную и всепремудрую волю Божию. Господь принимает нашу волю как жертву любви, и помогает нам действовать в Его воле, но никогда Сам не действует как подчинитель, насилующий чужую волю. Таким образом человек становится простым проводником непостижимой воли Божией. С другой стороны и Сам Бог служит человеку, отдавшему Ему свою волю. Так что имеющий некоторое дерзновение пред Ним может просить в молитвах о чем либо и Творец исполняет Его просьбы. Так человек и сам научается подражать Богу, во благе и любви, становиться подобным Ему.
Пребывание в воле Божией выражается не в рабском уничтожении собственной воли, как слабости воли, но и не в необузданном своеволии и упрямстве, как утверждении своей собственной воли, ведущей к богопротивлению, а в некотором богоподобном великодушии, которое совмещает в себе полноту совершенства и свободы собственной воли в воле Божией.
Поэтому мы молимся чтобы Господь принял в дар нашу волю, и явил нам тайну своей благой воли. Чтобы во всем творении, во всех людях и ангелах действовала и открывалась воля Божия.
«Хлеб наш насущный даждь нам днесь»;
или: «Хлеб наш насущный подавай нам на каждый день».
Вверив себя в волю Божию мы просим нашего Отца подать нам хлеб насущный, то есть все необходимое для нашей жизни. Человек - это дух, душа и тело и поэтому под хлебом насущным следует разуметь все необходимое для все трех. Во первых мы просим дать нам благодать животворящую наш дух, во вторых доброе и полезное для нашей души, а в третьих – все необходимое для тела и нашей работы и призвания.
И хотя все необходимое мы должны просить от воли Божией, в тоже время сами мы не должны сидеть сложа руки, ожидая чуда от Бога. Пища нужна для жизни, а проявление жизнь есть непрестанное действование – духа, души и тела. Как Бог есть Бог Живой и всегда действующий своими нетварными проявлениями, силами (энергиями) везде и всегда, пекущийся и промышляющий о каждой частице бытия, так и мы во образ Божий должны быть всегда действующими – любознательными, творческими, трудолюбивыми, проявляющими деятельную любовь, а не ленивыми созерцателями только умных предметов и любителями чувств. Поэтому в этом прошении мы молимся и о подаянии нам всякого духовного, душевного и телесного дара и помощи для служения в делах любви Богу и людям.
«И остави нам долги наши, яко и мы оставляем должником нашим»;
или: «И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим» («как и мы прощаем всякому должнику нашему»).
Так или иначе все мы совершаем грехи, которые являются долгами нашими перед Богом или людьми. Даже простой грех мыслью через осуждение или увлечение чем-то земным может совершенно уподобить человека врагу Божиему и низвести в погибель. Поэтому мы непрестанно должны просить Бога, чтобы он изгладил нашу совесть своей благодатью, и не помянул больше наших грехов. А для этого и мы должны прощать грехи других, являя тем самым добродетель жертвенной любви, в подражание искупительному подвигу Христа, которая единственно может оправдать нас пред Богом.
«И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого».
Искушения необходимы для нашего совершенствования и познания истины и всегда будут сопутствовать нам. Но мы просим Бога чтобы не попустил нам углубиться в область искушений, увлечься ими и впасть в какую либо неправду, даже по неосторожности. Мы должны соотноситься с искушениями совне, отвергая их умом, волей и чувством, ничем не соединяясь с ними. Однако если же мы, по неосторожности, все таки впали в область искушений то мы просим Бога вернуть нас обратно на правый путь и избавить нас от лукавого состояния духа, то есть оправдания себя и упрямого стояния на своем. Грех лукавства является в полном смысле богопротивлением и подражанием диаволу. Здесь мы просим и о защите от лукавых демонов, которые пытаются ввергнуть нас в пагубные искушения и отвратить от Бога, причинить нам зло.
«Яко Твое есть царство, и сила, и слава Отца и Сына и Святаго Духа ныне и присно и во веки веков. Аминь».;
или: «Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь».
В конце мы свидетельствуем, что абсолютные, духовные царство, сила и слава есть только у Бога. Поэтому мы должны пребывать в Его Царстве, надеяться на Его силу и искать только Его славы. Они пребывают вовеки, то есть вечно. Само же понятие вечности для нас является необъятной тайной, обычно воспринимается нами как бесконечность времени. Но на самом деле это более глубокое и широкое понятие, говорящее о некоторой сверхполноте и сверхбесконечности непредставимого и тайного даже для высших ангелов.
Не следует также считать, что эта молитва обращается только к одной ипостаси Святой Троицы – Богу Отцу. Она обращена ко все Святой Троице, к Отцу, и Сыну и Святому Духу, триединому Богу. Поэтому Церковь немного изменила окончание молитвы, для более полного раскрытия тайны вечности и триединого Бога.
+ + +
Возможно, у кого-то возникнет вопрос: почему в молитве Господней нет такого сильного упора на покаянное помилование и спасение как в некоторых других? На самом деле смысл спасения раскрывается в этой молитве наиболее емко.
Спасение не следует понимать как простое избавление от адских мук и попадание в рай. Или еще хуже – как некий «подарок» от Бога. Спасение – это способность к вечному совершенствованию в истине, любви, благе и праведности и раскрытию их в деятельной жизни. Спасение – это получение вечной жизни для вечного роста, и, как и Царство Небесное, оно начинается уже здесь на земле в Церкви Христовой. Поэтому Господь дает спасение всем, кто желает жить и расти для вечности и научается этому. Тех же, кто только желает для себя теплого места в раю, но ничего не делает для этого, не вступает на путь вечности, Господь не может спасти, потому что, такие люди сами отказываются от жизни в вечности и само спасение для них не имеет никакого смысла. Спасение, как переход в вечность, следует понимать как средство, а не как конечную цель наших желаний. Ведь если мы не желаем вечно расти во благе, в вечном уподоблении непостижимому Творцу, то зачем нам спасение?
Молитва данная нам Спасителем научает нас науке и искусству вечной жизни, а поэтому и совершенному, правильному пониманию нашего спасения.
+ + +
Для некоторых следует также сказать отдельно, что молитва – это не наука внешних словесных приемов, повторений, и тем более не желание вторгнуться в область высоких материй, как бы насильно ухватившись за них.
Молитва это простое, нелукавое и трезвое от воображений, высокоумий и самомнений обращение нашего сердца к Творцу, по тому образу, что выражен в словесной молитве. Нужно обращаться к нашему Отцу, осознавая себя Его детьми, не сомневаясь и веря Ему без лукавства, искать Царство Небесное – то есть не прилепляться духом ни к чему земному, предавать себя в волю Божию, изъявлять искреннее, ревностное желание в служении Ему и ближним, и просить наставить нас на истинный путь – не ввести в область искушений.
Со вниманием следует вникать в смысл говоримого, и для укоренения внимания можно повторять каждое прошение по нескольку раз, пока ум не войдет в слова молитвы и не опуститься в область сердца – откуда исходят все смыслы. Удержание же всегдашнего правильного молитвенного состояния достигается через всегдашнее сердечное созерцание некоторых духовных предметов, как то: зрение своей греховности, память смерти, любовь к людям, память о Христе и всех евангельских событиях, и о прочих духовных и богословских предметах. Для этого также используют какую-то краткую молитву - словосочетание, как обращение к Иисусу Христу или Богородице, или отдельные стихи псалтыри, или же отдельные стихи какой-либо большой молитвы, в том числе и молитвы Господней. Основание же правильной молитвы состоит в исполнении заповедей – в незлобии, всепрощении, неосуждении, любви, смирении, терпении… которые мы постоянно нарушаем. Главной же из всех заповедей должно быть хранение истины, потому что без нее все остальные и сама наша молитва становятся бесполезны.